История района Хорошево-Мнёвники по материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».

История района Хорошево-Мнёвники по материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».

История

В 1960-е годы у всех москвичей на слуху было название района новостроек Хорошёво-Мневники. Одним из селений этого района была деревня Мневннкн, располагавшаяся на северо-западе столицы в излучине Москвы-реки. Первоначально она называлась Ехаловым и впервые упоминается в духовной грамоте 1499 г. князя Ивана Юрьевича Патрикеева, завещавшего своему сыну Ивану ряд сёл под Москвой, «да в Ехалове деревню Захарове кую Тимофеева сына Внукова, со всем с тем, как были за мною». Но это распоряжение осталось невыполненным. В том же году Иван Юрьевич попал в опалу и вместе со своим семейством был пострижен в монахи, а его владения конфискованы.

О судьбе деревни в XVI в. документов не сохранилось, а в XVII в. она упоминается под новым названием — Мневники. Его происхождение довольно интересно. Судя по всему, в его основе лежит старое название налима — мень. Уху из этой рыбы называли мневой или мневьей.

В средневековье на московских рынках рыба продавалась в огромных количествах. Её везли в столицу не только из Подмосковья, но и из других регионов страны. При этом каждый район придерживался известной специализации. Из Коломны поступали щуки. Ярославцы продавали в столице сигов, осетров, белугу и севрюгу. Из Переславля-Залесского присылали сельдь паровую и свежую, ряпушку. С Селигера шли снетки. Новгородцы славились лещами и судаками.

О размахе торговли можно судить по тому факту, что только за один месяц (февраль 1694 г.) в столицу доставили 327 возов рыбы.

Доставка рыбы на царский двор лежала на населении особых дворцовых сёл и составляла специальное тягло этих селений. Одним из них являлись Мневники, которые входили в Хорошёвскую дворцовую волость. В 1646 г. здесь насчитали 17 дворов ловцов рыбы с 48 людьми. Кроме них имелся один бобыльский двор, в котором жили три человека, и один двор нищенский.

В XVIII в. в деревне, писавшейся Амневкиной, считалось 59 дворов с 417 жителями обоего пола. Часть крестьян становилась купцами. Так, двое из них — Анисим Ильин и Михаил Иванов выписались в 1795 г. в московские купцы.

Война 1812 г. существенно задела деревню: в ней погибло 33 человека — наибольшая цифра по всей округе. Тем не менее рост народонаселения продолжался, и по ревизии 1816 г. в 68 дворах Мневников проживало 446 жителей.

Известный указатель К. Нистрема середины XIX в. отмечает в деревне, входившей по-прежнему в состав Хорошёвской дворцовой волости, уже 90 дворов и 283 души мужского пола и 320 женского. До революции тут появилась небольшая красильно-отделочная фабрика купца Меньшикова. В основном же население было занято крестьянской работой. По переписи 1926 г., в селе насчитывалось 254 двора (из них 178 крестьянских), в которых жили 1135 жителей.

В 1927 г. здесь был построен галалитовый завод, производивший листовой и палочный галалит для галантерейной промышленности. В марте 1931 г. возник колхоз «Всходы», куда кроме мневниковских крестьян вошли и карамышевские. Во время строительства канала Москва-Волга свыше сотни домов деревень Мневники и Карамышево были перевезены из зоны затопления за 1,5 км от прежнего места. Таким образом возникла деревня Нижние Мневники. После прокладки Карамышевского спрямления реки и постройки Карамышевского гидроузла она оказалась на острове.

С конца 1940-х годов эта территория включается в черту города, а с середины 1950-х годов становится частью района жилой застройки Хорошёво-Мневники.
Карамышево

Меньше было известно о других селениях, располагавшихся в этом районе, которые ушли в небытие в результате массовой застройки. Среди них Карамышево, располагавшееся к северу от Мневников.

Первые сведения о деревне в сохранившихся источниках относятся лишь к XVII в., но время её возникновения можно отодвинуть на два столетия раньше. Очевидно, что своё название она получила от первого владельца. Среди русских дворянских родов встречается фамилия Карамышевых. По их родословному преданию, они происходили от татарина Карамыша, выехавшего в Москву в начале XV в. Проверить достоверность этой легенды сейчас уже нельзя, но, во всяком случае, летопись уже под 1410 г. упоминает нижегородского боярина Семёна Карамышева. Вскоре другие представители этого рода упоминаются на московской службе.

Благодаря близости к дворцовому селу Хорошёво Карамышево большую часть своей истории являлось государевым владением. На рубеже XVIII-XIX вв. это была небольшая деревушка в 15 дворов с 87 жителями.

Во время французской оккупации 1812 г. почти половина дворов (7 домов) была сожжена, а хозяйство местных крестьян разграблено. Итогом стало то, что после войны на 18 дворов приходилось всего 14 лошадей и 2 коровы. Многие жители вынуждены были заниматься сбором милостыни.

Через полстолетия, по данным 1852 г., в деревне Карамышево Дворцового ведомства состояло 19 дворов, где проживали 53 души мужского пола и 60 женского. Отмечена небольшая фабрика с тремя машинами, принадлежавшая купцу Матвею Леонтьевичу Штису, вырабатывавшая краповые, запарные и верховые ситцы. Позднее рядом с деревенькой появилась и небольшая чулочная фабрика фирмы «Гоппер и К°», где было занято 68 человек. По данным 1861 г., она изготовляла до 12 тыс. дюжин чулок на 24 тыс. рублей в год.

В последующее время деревня росла медленно: к началу XX в. в ней насчитывалось 33 хозяйства и 145 жителей. При этом, несмотря на обилие в округе различных промышленных заведений, карамышевские жители на них не работали. По данным статистики 1920-х годов, таковых было всего 3 человека. Зато процветало более доходное занятие извозом — им было занято 35 хозяйств из 40.

К 1930-м годам Карамышево практически слилось с соседней деревней Мневники, и поэтому организованный в конце марта 1931 г. колхоз «Всходы» объединил обе деревни. Хозяйство, одно из крупнейших в округе, насчитывало 70 лошадей, значительная часть которых работала на стороне. Колхоз заключал договоры с московскими организациями на перевозку льда, вывоз отходов и т.п.

Тогда же здесь разворачиваются работы, связанные со строительством канала Москва — Волга. Москва-река близ Карамышева делает большую петлю, зажатую между Крылатским и Филями. Судовой ход решено было спрямить и построить тут целый комплекс гидротехнических сооружений, в состав которого вошли бетонная плотина с гидроэлектростанцией и однокамерный шлюз. Главной целью Карамышевского гидроузла явилась задача поднять уровень воды в Москве-реке па участке от соединения канала с рекой у Щукина до Карамышева. Автором проекта Карамышевского гидроузла являлся архитектор A.M. Рухлядев. Имя сегодня, к сожалению, забытое, и поэтому стоит сказать несколько слов о нём.

Алексей Михайлович Рухлядев (1882—1946), старейший из архитекторов канала, начал свою деятельность вскоре по окончании в 1902 г. Казанского архитектурно-художественного техникума, восемь лет работал в Петербурге помощником А.В. Щусева. Закончив в 1911 г. Академию художеств, он перебирается в Москву и работает в ней и на периферии. Наиболее известные его постройки — одна из лучших в Москве того времени частных гимназий — Поливановская и работа над размещением Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставки 1923 г. В 1933 г., уже зрелым мастером, Рухлядев возвращается в мастерскую Щусева. Самыми лучшими его работами стали Северный речной вокзал и Карамышевский гидроузел.

При строительстве канала пришлось переносить множество домов и хозяйственных построек. Эти работы начались в 1934 г. В Мневниках и Карамышеве пришлось перевезти около 100 хозяйственных и ряд общественных строений. Отведенные для них участки были расположены в среднем в 1,5 км от центра старого селения. Здесь впервые применили способы перевозки строений без разборки, с применением сконструированных на самом строительстве тележек и саней. Весной 1937 г. Карамышевский гидроузел вошёл в число действующих.

В конце 1940-х годов Карамышево включается в состав Москвы, а позднее здесь начинается массовая жилищная застройка.
Терехово

Другим селением здесь была сохранившаяся до сих пор в Карамышевской излучине деревня Терехово, судьба которой самым тесным образом связана с историей соседнего села Хорошёво. Вместе с Мневниками, Карамышевом, Татаровом она входила в состав Хорошёвской дворцовой волости.

Из переписной книги 1646 г. можно узнать, что тогда здесь имелось шесть дворов, из которых один был вдовий, и жили в них 11 человек. К концу XVIII в. количество дворов увеличилось до 25, а число жителей возросло до 156 человек обоего пола.

Как и все подмосковные селения, Терехово пострадало в Отечественную войну 1812 г. Ей относительно повезло. Из 38 дворов ни один не сгорел, хотя оккупанты деревню разграбили буквально подчистую. Из ведомостей, составленных после отступления французов, следует, что у здешних крестьян отобрали имущества на 733 рубля, украли 4 улья, стоимостью 40 рублей, хлеба на 4400 рублей, соломы на 2200 рублей, сена на 6160 рублей. Со дворов свели 7 коров, 3 лошади, 64 овцы и 2 свиньи.

По данным середины XIX в., в деревне, принадлежавшей Дворцовому ведомству, имелось 34 двора, где проживали 118 душ мужского и 140 женского пола. После реформы 1861 г. местному крестьянскому обществу отошло 369 десятин земли, которую разделили на 123 надела. Деревня росла медленно: к 1877 г. здесь насчитывалось 42 двора и 274 жителя.

Примерно в 1865 г. тереховский крестьянин Иван Сергеевич Егоров решил завести у себя бумаго-красильное предприятие. Дело пошло удачно, и в 1874 г. он арендует у крестьянского общества полдесятины земли, где устраивает более крупное заведение. Фабрика состояла из двух бревенчатых домов и одного каменного здания, в которых размещались собственно красильня, сушилка, пачечная (помещения, где хранились пачки товара, предназначенного на продажу) и квартира хозяина. Здесь работало от 10 до 20 человек. Управлял производством сам хозяин. На фабрике перерабатывалась и красилась бумажная пряжа (до 20—30 пудов в сутки). Все работы производились вручную, и лишь для закачки 600 вёдер воды в бак был устроен конный привод. Рабочие трудились здесь 17 часов в сутки с небольшим перерывом за плату от 6 до 10 рублей в месяц (для мужчин).

К началу коллективизации в деревне насчитывалось 94 хозяйства и 421 житель. В марте 1931 г. здесь был создан колхоз «Пионер».

В 1940-х годах к югу от Терехова был сооружен посёлок Главмосстроя. В конце 1940-х годов деревня официально вошла в черту столицы, но до сих пор остается уголком деревенской жизни в Москве. До начала 1980-х годов здесь находилось 1-е отделение совхоза «Звенигородский», поля которого занимали южную и восточную части излучины реки.
Серебряный Бор

Самым известным селением в этом районе был дачный посёлок Серебряный Бор. Ныне под этим названием обычно подразумевают большой полуостров в излучине Москвы-реки, отделенный от остального города искусственным каналом, спрямившим течение реки. Однако в XVI-XVII вв. этим названием именовался гораздо более обширный лесной массив, простиравшийся от современного Троице-Лыкова вплоть до Рублёва. В самом конце XIX в. это имя было перенесено на появившийся тогда же дачный посёлок, который был основан на месте рощи, примыкавшей к бывшему Хорошёвскому конному заводу. Позднее, при строительстве Окружной железной дороги, ближайшая к нему станция, расположившаяся близ села Всехсвятского была названа Серебряным Бором, а около неё в результате застройки Большой Всехсвятской рощи возникает ещё один дачный посёлок — Всехсвятский Серебряный Бор, который протянулся в сторону деревни Щукино.

Относительно подробно история этих мест прослеживается с первой половины XVIII в., когда соседнее дворцовое село Хорошёво решено было сделать центром разведения племенных лошадей. В 1735 г. последовало распоряжение о перестройке старых конюшен в Хорошёве, чтобы в них впредь размещались «лучшие лошади», главным образом европейских пород. Для строительства нового конюшенного двора было отведено ровное и сухое место в северо-восточной части пойменного полуострова. Предусматривалось: «…оное место выравняти по ватерпасу длиной на 120 сажен, а поперёк на 60 сажен, и обрыть ров вокруг оного шириною в 2 аршина, глубиной в 1 аршин; у того рва выкласть края диким мостовым камнем, из рва сделать сток к ручью». К конному заводу были приписаны 61 десятина пастбищ в пойме реки — непосредственно при конном заводе и около села Троицкого, и 88 десятин на суходоле, а также лесные угодья: 228 десятин близ конного завода — «соснового крупного и мелкого с кустарником по Москве-реке», 8 десятин близ деревни Терехово и 143 десятины «отхожего» (т.е. отдаленного, расположенного отдельно) леса за Москвой-рекой, «называемый Серебряный бор». В последующие два года на территории, где планировалось строительство завода, велись подготовительные работы, в ходе которых были вырублены более 3 тыс. вековых деревьев.

Позднее, уже при Екатерине II, здесь в 1765 г. была начата новая перестройка завода. Первой строится конюшня на каменном фундаменте, затем ещё три деревянных конюшни, амбары и фуражный двор, сараи, каменная кузница. В 1770 г. была устроена парадная въездная башня: «Первый этаж каменный, а на нём два деревянных — средний бревенчатый, а верхний обит тёсом. Под башней ворота створчатые с калитками» (это единственное сооружение, нижняя часть которого сохранилась до нашего времени, остальные лишь прослеживаются в прямоугольной планировке сменившей их более поздней застройки). В 1791—1792 гг. здесь строятся дом смотрителя и заводоуправление, где разместилась и школа Конюшенного ведомства. Напротив конюшен была выстроена слобода для стадных конюхов, получившая название «Конюшки». Она насчитывала 34 двора и по количеству жителей превосходила соседнее Хорошёво.

В начале XIX в. деятельность завода начинает постепенно сворачиваться. Уже в 1810 г. каменная конюшня была разобрана и перевезена в одно из дальних конюшенных сёл. В 1816 г. здесь числится только 14 конюхов вместо прежних 30 человек, а 13 детей и подростков обучались в конюшенной школе. Это последнее упоминание завода. При организации в западной части Ходынского поля летнего военного лагеря бывшие конюшни были переданы под артиллерийский склад, и на их месте построены кирпичные корпуса, сохранившиеся до нашего времени. Слобода получила название Солдатской, однако и старое название Конюшки бытовало вплоть до 1930-х годов.

Ещё в конце XIX в. на территории, принадлежавшей в то время Удельному ведомству, не имелось ни одной дачи. Лишь в слободу Конюшки, расположенную у самого бора, летом приезжали немногие москвичи, главным образом семейства офицеров из воинских частей, стоявших лагерем на Ходынском поле близ села Хорошёва.

Всё изменилось в начале XX в. после прокладки шоссейной дороги из Москвы. Удельное ведомство разбило старую рощу на участки для застройки, прорезало широкими просеками — и Серебряный Бор оживился, запестрел дачами. Несмотря на довольно высокую арендную плату, доходившую до 40—50 копеек за квадратную сажень, нашлось много охотников на эти участки. Местность привлекала живописными пейзажами, сухой песчаной почвой, близостью реки с её лугами и свежестью. Одним из первых построился здесь великий князь Сергей Александрович. Таким образом возник в начале XX в. дачный посёлок Серебряный Бор, ставший излюбленным местом отдыха московской знати и купеческой верхушки.

В 1911 г. в этой дачной местности, принадлежавшей Удельному ведомству, было организовано Общество благоустройства, имелись круг для детских игр и открытая сцена для летних спектаклей. В 1915 г. в Серебряном Бору по проекту А.В. Щусева была построена церковь в память братьев Катковых, известных своими пожертвованиями на церковные нужды. Она не сохранилась до нашего времени.

После 1917 г. застройка в районе Серебряного Бора используется под дома отдыха, санатории и дачные хозяйства. Первый дом отдыха был устроен здесь в августе 1921 г. В 1924 г. в Серебряном Бору находились три детских дома и один санаторий, а также постоянно проживало 648 человек в 91 хозяйстве. В 1920-х и 1930-х годах дачный трест Моссовета сдавал свои дачи в Серебряном Бору старым большевикам. На этих дачах жили многие деятели коммунистической партии и Советского государства, в том числе В.В. Куйбышев, Р.С. Землячка, П.Г. Смидович, М.Г. Цхакая, Е.М. Ярославский. Много было и служебных дач. В частности, в середине 1920-х годов здесь жил М.Н. Тухачевский, возглавлявший тогда Генеральный штаб РККА.

Во второй половине 1930-х годов территория полуострова вошла в состав города. Дачные и оздоровительные строения занимали его северную часть — практически едва ли не всю территорию бывшей Хорошёвской рощи. При строительстве канала Москва-Волга русло реки было спрямлено, и Серебряный Бор, ставший теперь островом, был соединен с Хорошёвом железобетонным мостом. Течение воды в спрямительном канале регулируется заградительными воротами, установленными у его начала в северной части. Механизмы их управления размещаются в красивом гранитном павильоне в виде беседки, который расположен на островной части. С помощью заградительных ворот, закрывающих вход в канал на зимнее время, производится очистка старого русла Москвы-реки, опоясывающего Серебряный Бор, на территории которого расположены десятки дач и домов.

В послевоенные годы Серебряный Бор стал одним из наиболее популярных мест отдыха москвичей. Сравнительная чистота вод Москвы-реки, живописная окружающая местность определили разработку в 1950-х годах проекта создания Западной зоны отдыха Москвы, центральное место в которой отводилось Серебряному Бору. Проект предусматривал создание зоны пляжей и водно-спортивных сооружений в южной части острова и обширного пейзажного парка, а также постепенное выведение с территории всех построек и арендуемых участков, не имеющих отношения к зоне отдыха. Поскольку пониженная южная часть острова часто в весенние паводки заливалась водой, в 1955—1956 гг. на этой территории было ликвидировано свыше ста болот, а Бездонное озеро увеличило свою площадь в пять раз, на больших площадях произведена намывка песка. Однако сказались последствия прокладки судоходного канала и поднятия уровня воды в Москве-реке. Сейчас река при подходе к Серебряноборской излучине уже не отвечает требованиям, предъявляемым к водоемам культурно-бытового назначения. Её вода загрязняется нефтепродуктами, хлором, аммиаком, усиливается и бактериальное загрязнение. Рекреационный и оздоровительный потенциал Серебряного Бора оказался близок к пределу своих возможностей.

По материалам книги Аверьянова К.А. «История московских районов».

Добавить комментарий